Простите. Не сквикает вообще. 1157 слов Блейн и Курт коротали зимний вечер за просмотром телевизора. Хаммел, как обычно, закутался в одеяло и прижался к своему парню, положив голову ему на плечо. Блейн приобнял его за плечи и временами, на рекламах или неинтересных моментах, проверял, не спит ли его мерзнущий принц. Когда в мелодраме, шедшей по какому-то каналу, герои поцеловались и обязательно должны были жить долго и счастливо, а Блейн решил, что пора отправляться спать, Курт, улыбаясь, медленно провел рукой по его шее: - Чем вчера занимался? Ты сказал, что не сможешь пройтись со мной по магазинам, были важные дела? - Да, принимали новичков в Соловьи, - кивнул парень, - несколько хороших голосов нам не помешает. - Так долго? - удивился Курт, - вы принимали меня не больше 5-ти минут, а вчера ты позвонил на 2 часа позже обычного. - Эм... признаюсь, я немного ускорил твое принятие. Процесс очень долгий и утомительный, не хотел тебя обременять, - он улыбнулся и погладил Курта по голове. Тот сбросил одеяло и крепко обнял его за плечи: - А ты помнишь свое принятие в Соловьи? - Честно говоря, не очень хорошо. Там не происходит ничего интересного, кажется, я проспал половину из этого времени, - отшутился парень, - пойду налью себе чего-нибудь. Тебе принести? - Да, принеси стаканчик кофе. И захвати одеяло в спальню, оно мне еще понадобится, - улыбнулся Курт, прежде чем выйти из комнаты. Блейн сделал кофе. Черный, как вечер за окном. И тогда был вечер... Он нервно усмехнулся. Свое принятие в Соловья Блейн помнил до мельчайших деталей.
Его окружала неизвестность. Повязка плотно сидела на глазах, лишь по нестройным голосам можно было определить, что рядом есть люди. Его крепко держали за руку и вели по бесконечным коридорам на традиционный обряд принятия в Соловьи. Через пару минут руку внезапно отпустили и после нескольких веселых замечаний резко сдернули повязку. Яркий свет и белый кафель сделали свое: Блейн на секунду ослеп и под всеобщий смех быстро прикрыл глаза руками. Когда очертания людей стали более ясными, он огляделся. Помимо него новичков было трое. Они стояли в мужском туалете, оттесненные к стене, окруженные темно-синей улюлюкающей толпой Соловьев. Вперед вышло пятеро «старичков», довольно старых и значимых участников хора; они, казалось, чего-то ждали. Вдруг дверь открылась, зашли трое с большими бутылками воды. Блейн все еще не понимал, что происходит, но догадка маленькой дрелью сверлила подсознание. Подсознание конечно же отказывалось признавать хотя бы малейшую возможность, что Соловьи могли оказаться не такими добрыми и дружелюбными, какими представлялись на первый взгляд. «Пожалуйста, пусть это окажется соревнованием, кто больше выпьет» - Блейн смотрел на испуганных новичков. Они тоже не понимали, что происходит; а участники хора лишь посмеивались, представляя будущий процесс. Все выяснилось быстро: пятерка стоящих впереди, переглянувшись, начала расстегивать ширинки на брюках. Блейн на секунду растерялся, чем ловко воспользовались несколько Соловьев, силой опустив его на колени. Он слышал глухой стук своих коленей об кафель, левая нога начала болеть, но сейчас было не до этого. Потому что пятеро оказались уже в полуметре от новичков, а несколько не таких значимых соловьев стояли наготове со стаканчиками и бутылками воды. Тишину, установившуюся, казалось, надолго, нарушил один из стоящих рядом с Блейном пареньков: - Мы д-должны будем что-то делать, да? Неудержимый хохот моментально распространился по тесному пространству, и через секунду вся темно-синяя толпа громко смеялась над сказанным. Смеялись и новички, но Блейну было не смешно. Ему было нехорошо от того, что могло скрываться за этим хохотом. Ему было неприятно думать об этом. - Нет, вам нужно лишь стоять смирно и не отворачиваться. Вы наверняка уже поняли, что здесь будет происходить. Вот и все наше испытание, - произнес один из пятерки, когда хохот утих и лишь несколько смешков то и дело раздавались в углах. - Все готовы? Тогда мы начинаем... Блейн зажмурился. Он представил себя стоящим у огромного безлюдного водопада. Потоки воды с грохотом падали со скалы, окатывали брызгами, освежали в жаркий летний день. Слышалось пение птиц, шум ручья, спрятанного в тени деревьев, шорох животных, делающих шум природы таким естественным, успокаивающим. Блейну чертовски сильно захотелось встать под этот водопад, он разбежался и нырнул, почувствовав, как намокают брюки и форменный пиджак, вода стекает по ботинкам и груди под рубашкой. Вдруг на нижнюю губу попала капля, и Блейн облизнулся. Солёная. Осознание того, что в водопадах все-таки пресная вода, пришло через секунду. Чёрт. Блейн открыл глаза и огляделся. Одного обрабатывали внутри, направляя несколько щедрых струй ему в рот. Тот корчился и, кажется, плакал, но терпел. Другой, в страхе закрыв глаза, ждал своей очереди. Третьего Блейн обнаружил не сразу. Он, обнявшись с унитазом, содрогался от рвотных позывов. Видимо, для него все уже было закончено. Видя, что перейти решили к нему, Блейн понял, что больше не выдержит и встал с колен: -Ребята, я... я не могу. Я отказываюсь. Вы не видите, им плохо? Зачем это делать? Один из старших прищурился: -Такова традиция. В хоре мы должны быть одним сплоченным механизмом, подхватывать слова в песнях, быть опорой и поддержкой другим. А для этого нужно показать готовность подчиняться совету. Но эта традиция строго секретна, поэтому, боюсь, мы не сможем тебя отпустить, пока процесс не закончится. Парни, - он посмотрел на стоящих неподалеку двух высоких мускулистых ребят, неуловимо напоминавших телохранителей, - подержите-ка его. Блейн чувствовал, как вновь его силой опускают на колени. Боль быстро перешла в другую ногу, не успев окончательно утихнуть в первой. Он чувствовал, как лицо покрывается влагой, а затем ему пытаются открыть рот. Долго держать его плотно сжатым не получилось, поэтому через минуту он оказался наполнен теплой соленой жидкостью. Блейн пробовал сплевывать, но каждый раз неизменно получал в живот. Плевок. Живот. Плевок. Живот. Ему быстро надоело. Потом он пробовал просто позволять жидкости стекать из открытого рта. Реакция аналогична предыдущей. Живот. Хотя иногда казалось, что там не осталось живого места, и болеть больше нечему. Тем не менее болело. Ему не нравилось. Блейну осталось лишь сглатывать. К горлу моментально подкатила тошнота, а к мозгу ощущение совершенной неправильности происходящего. Блейн пытался отвлечься, но с механической работой горла отвлечься было трудно. А тошнота была все ближе. Но когда ему казалось, что испортить брюки держащих его соловьев не самоубийство, а жизненная необходимость, мысленно он начинал петь. В голове крутились любимые песни; Блейн представлял, как поет в свете прожекторов, а огромный зал светится улыбками и аплодирует ему. Ему одному. Так вот почему он до сих пор терпел это. Вдруг Блейна грубо потрясли за плечо: -Вставай, спящая красавица. Все закончилось. Иди домой и только попробуй кому-нибудь проболтаться — познакомишься с большими дружками двух держащих тебя ребят, - натравивший на него парней старший застегнул ширинку и направился к выходу, - И кстати, - обернулся он, - репетиция Соловьев завтра после уроков. Добро пожаловать, - улыбнулся парень и вышел вслед за толпой. Дальше все скрывалось в тумане...
-Блейн! Тебя только за смертью посылать, - Курт обеспокоенно посмотрел на своего парня, затем потрогал кружку, - остыл. Я налью. -Не стоит, - улыбнулся брюнет и одним глотком выпил весь кофе, - лучше пойдем спать. -Да, пойдем, - Курт чмокнул Блейна в щеку и направился к выходу, кутаясь в халат. Блейн шел за ним и думал о том, что правильно поступил, сократив принятие Курта в Соловьи. Ему бы точно не понравилось.
-
-
20.06.2012 в 07:19-
-
20.06.2012 в 15:03Автор, спасибо
-
-
20.06.2012 в 15:52-
-
20.06.2012 в 16:31-
-
20.06.2012 в 16:38-
-
22.06.2012 в 16:12должно быть, меня подсознательно сквикнуло хД
-
-
24.06.2012 в 10:39автор